Почти честные менты

Читая  материалы уголовных процессов в рамках дела «труновской» группировки, постоянно теряешь границу: где заканчивается криминал и начинается Закон? Границы размыты и со стороны правоохранительных органов и со стороны организованной преступности.  Криминальные авторитеты  мигрируют в сторону легального бизнеса, а сотрудники компетентных структур работают по правилам банального рэкета.  И вот что интересно: на этапе первоначального накопления капитала силовиков мало заботили подвиги предводителей местных спортсменов или лидеров воровского движения. Многие люди в погонах в начале 90-х сами активно включились в процесс передела государственной собственности. Интерес появился,  когда криминальный капитал легализовался в конкретные бизнесы. И интерес настолько очевидный и продуктивный, что сегодня совершенно не удивляешься тому, что разжалованный генерал Никитин  стал миллионером Никитиным, а генерал Прощалыкин не бедствовал бы и без своей генеральской пенсии.
Ну, а теперь к ментам.
Начнём с клубнички. Допрос  киллера Буоля в суде. Вопросы задаёт подсудимый А.Л. Радченко
Вопрос Радченко Буолю: «Вам знаком Кава Д.Б.»?
Буоль: «Да».
Радченко: «Вы ранее его где-либо видели»?
Буоль: «Да».
Радченко: «Это связано с его противоправной деятельностью»?
Буоль: «Да».


Радченко: «При каких обстоятельствах Вы его видели»?
Буоль: «Он собирал «дань» с проституток».
Радченко: «Откуда Вам это известно»?
Буоль: «Это было при мне.  Он на Сергиевские бани приехал и собирал деньги».
Радченко: «Он это при Вас делал»?
Буоль: «Да, случайно так вышло. Дима Калашников тоже там был».
Радченко:  «С кого он собирал деньги»?
Буоль: «Привезли девочек. С ними был их сутенёр, у них и собирал».
 Дмитрий Кава!  Уважаемый человек! Ныне генерал. Ещё весной 2019 года являлся министром внутренних дел республики Ингушетии. Прекрасная карьера для сутенёрской крыши. Но это к вопросу о том, кто расследовал дело Трунова, Солодкиных-Андреева, Радченко.  А вот несколько интересных пояснений относительно того, как это дело расследовалось.
Для тех, кто забыл подробности уголовного дела против Солодкиных или не очень интересовался этой темой напомню, что отец (советник губернатора по спорту)  и сын (вице-мэр Новосибирска) Солодкины были вписаны в дело  вы качестве коррупционных связей ОПС Трунова в органах власти.

А вот как получали нужные показания.
Радченко: «Что они ещё требовали? Меня интересуют показания про меня, Трунова А.А., Солодкиных А.А. и А.Н.».
Буоль:  «По Солодкиным А.А. и А.Н. просили дать показания».
Радченко:  «Что они просили Вас показать»?
Буоль:  «Нужно было, чтобы я сказал, что Солодкин А.А. – член ОПС Трунова, что он постоянно принимал участие в «сходняках», разборках и стрелках, дележе общака и другие показания».
А, теперь, самое интересное. Наверное, все помнят, как с телевизионных экранов и газетных полос следователи и оперативники вещали о том, что резонансные убийства вице-мэров Новосибирска  Игоря Белякова и Валерия Марьясова, фактически, раскрыты, а причастность к ним «труновских» неоспорима.
Сверим с допросом.  
Буоль : «Личная беседа между мной и Никитиным состоялась сразу  после взятия меня под стражу 28 апреля 2009 года в его кабинете. В 08 часов утра она началась и в 21:00 закончилась.  Позже я поднялся с Цимбалюком А.В. в его кабинет, чтобы писать явку с повинной. Потом Никитин  А.Д.  приезжал на ИВС для беседы.  Последний раз я разговаривал с ним в присутствии потерпевшего Боженко А.П. и следователя СК РФ в здании ОРБ.
Радченко:   «Каким был предмет разговора»?
Буоль : «Они требовали, чтобы я признался в убийстве  второго вице-мэра (Валерия Марьясова прим. автора). Я согласился, попросил, чтобы мне рассказали, что произошло. Потом они сказали, что в этом нет необходимости».
Наивный читатель задаст вопрос: зачем требовать признаваться в убийстве у человека, который даже не знает, что там произошло? А, главное, причём здесь Солодкины и почему признание в убийстве оказалось не нужным?
А вот и ответ.
Председательствующий: «Вы подтверждаете тот факт, что Вас принуждали оговорить  Солодкиных, Трунова»?
Буоль : «По Солодкиным на меня оказывали давление, говорили, чтобы взял ещё пару ст. 105 УК РФ, чтобы меня не убили».
Председательствующий:  «Какое отношение к Солодкиным имеет обвинение Вас в совершении преступлений, предусмотренных ст. 105 УК РФ»?
Буоль :  «Они заказчики по ст. 105 УК РФ Игоря Белякова и ещё одного».
Иначе говоря, на Солодкиных  планировали списать убийство Игоря Белякова и Валерия Марьясова, но, позже сочли этот вариант сильно хлопотным. 
Правда: нужно разработать план покушения, вписать его в реальные обстоятельства,  выбить показания из сообщников, заставить их выучить все  детали и обстоятельства наизусть. А  в группе киллеров только Буоль был человеком  с развитым интеллектом, остальные два на два умножить не могли и, как Комарницкий, теряли ориентацию в пространстве и  в городе, и за его пределами.
Но об этом в другой истории.
Почему отказались? Солодкину-младшему нашли обвинение, пусть менее яркое, зато  такое, которое легко вписывалось в уголовное дело – поджёг машин Ф.К. Хачатряна и руководство подразделением ОПС «Трунова».
Александра Наумовича встроили в покушение на Хачатряна. Что логично: они были старыми знакомыми, значит, периодически встречались. В офисе у Солодкина-старшего полгорода побывало, т.е. можно было привязать  огромно количество людей. Кто-то из них непременно даст нужные показания. Так что, заморачиваться вице-мэрами особо смысла не было. Буолю дали отбой.
И здесь, пока я не вернулся к Буолю и Радченко, хочу  высказать ещё одну мысль.  Да, конечно, против Солодкина-старшего  возбудили дело потому, что он писал жалобы и слишком много знал о  тёмных сторонах деятельности силовиков.  Но нынешние силовики, до мозга костей коммерсанты.  Если бы у Александра Наумовича не было такого количества друзей и знакомых среди политической, экономической и научной элиты города, то, возможно, его персону просто проигнорировали. Но масса знакомых с деньгами -  это прекрасный способ собрать финансовые излишки в пользу силовых структур. Ни для кого не секрет, что  во время следствия появился список состоятельных знакомых Солодкиных, по которому  силовики прошли с предложением не оказаться на нарах в обмен на посильную материальную помощь.
Но, вернёмся в зал суда.    
Буоль: «О том, что на меня оказывалось давление и со стороны сотрудников ОРБ была угроза,   я говорил в 2010 году старшему следователю следственной группы Цыганкову  Роману Михайловичу. Я просил о госзащите, в первую очередь, для своей дочери, потому, что все угрозы от них были не в мой адрес, а в адрес дочери. Ходатайство моё было частично удовлетворено, Цыганков и сотрудники ФСБ указали, что прямого давления на мою дочь, т.н. звонков  и угроз нет, поэтому госзащиту ей оказать не могли, а в мой адрес был установлен этот факт, поэтому в феврале 2010 года ходатайство о предоставлении мне госзащиты было частично удовлетворено.  
Радченко: «Говоря о беспокойстве за дочь, Вы просили о госзащиет. От кого Вы просили защиту»?
Буоль: «От сотрудников ОРБ, в первую очередь.  Мне даже сотрудник Дмитрий, фамилию его сейчас не помню, сказал, чтобы я дочери передал, чтобы она аккуратно дорогу переходила, а то она споткнулась, могла бы под машину попасть. Я через одну-две недели звоню дочери, она сказала, что да, с подружкой шла к школы искусств и поскользнулась».  
Защитник Патерик А.О.: «Вы поясняли, что обращались за госзащитой, в том числе, по поводу опасения за жизнь и здоровье дочери. На сегодняшний день эти опасения уже отпали?
Буоль:  «Нет».
В своих показания в суде потерпевший Боженко говорил о том, что он его
 партнёры занимались вымогательством, поджёгами, избивали, угрожали убийством. Вели преступный образ жизни.
Сотрудники ОРБ, в принципе, занимались тем же самым: угрозами и вымогательствами. Наверное, именно на этой почве и срослись в одном бизнесе души экс-генерала Никитина и авторитетного бизнесмена Боженко.
И попробуй отличить законных вымогателей, от незаконных бизнесменов.

Добавить комментарий


Обновить